Это мы «всем семинаром» на озере:
Фото отсюда (там их много)
Началось с того, что со мной связалась Анара Ибраева - один из руководителей казахстанской общественной организации ОО «Кадыр-касиет». Мол, так мол и так, проводим семинар для казахстанских журналистов, приглашаем. "Почему бы и нет?" - подумал я и полетел в Астану. В аэропорту встретился с Павлом Быковским из Минска. Павел прилетел на час раньше меня. Его тоже пригласили на семинар в качестве эксперта.
От Астаны до Борового, где прошел семинар, – 250 км, но по платной автостраде, где разрешённая скорость 140 км/ч, дорога заняла всего полтора часа.
Приехали вот в такое дивное место:
«Мой» день был третьим… За два дня "безделья" в Боровом понял, что лекция, написанная мной к занятию нафиг никому не нужна, потому что на семинар приехали не новички-студенты, а матерые акулы пера, уже изрядно попортившие кровь акимам городов и областей Казахстана (акимы - это мэры и губернаторы).
В общем, когда наступил «мой» день, задал вводную, что журналист- расследователь это охотник, человек с повышенным количеством адреналина в крови. Потому что расследование это всегда риск.
Что я там говорил дальше дословно, уже не помню. А вот что записал в вводной части конспекта лекции, когда готовился к семинару:
Риски можно разделить на три основные группы
1. Гражданско-правовые (прежде всего судебные иски о защите чести и достоинства )
2. Уголовно-криминальные (риск стать обвиняемым и получить реальный приговор. При этом не обязательно связанный с журналистикой, например, по уголовному делу о хранении оружия, наркотиков, педофилии и пр.).
3. Беспредельные (риск физического воздействия со стороны «героев» расследования).
Если у журналиста-расследователя есть неконтролируемое чувство страха хотя бы перед одним из этих трех групп рисков, лучше сменить профессию.. В то же время бесстрашие не должно быть синонимом безрассудства. Риски должны быть оправданны. И не только потому, что «греет» перспектива, что журналисту-расследователю посмертно поставят памятник, а дети и внуки будут гордится. Если появляются такие мысли, тоже лучше сменить профессию.
Понятно, что полностью исключить эти риски невозможно. Но можно их минимизировать.
Вот три основных приема минимизации рисков.
1.Основной способ минимизации любого из трех групп рисков – никогда не выкладывать всю информацию, которую удалось собрать! Всегда должны оставаться «козыри» в заначке. Козыри, которые в «заначке» - это главный блок защиты и от судебных исков, и от возможного уголовного преследования, и от возможного криминально- уголовного наезда. «Героев» публикаций необходимо предупредить, что журналист обнародовал только часть информации, которую он собрал. Это можно сделать прямо в публикации, написав, например: «Изложенное – только часть информации, которую мне удалось собрать», или «К сожалении, газета – не резиновая и я не могу рассказать обо всем, что узнал…», или «Информации набралось столько, что хватит для документального романа…».
2. Надо найти союзников. Негодяй не может быть негодяем по вторникам, четвергам и субботам, а по понедельникам, средам и пятницам – приличным человеком. У любого негодяя всегда есть недруги и в его социальной среде. Эти недруги – потенциальные союзники журналиста-расследователя. До «героя» расследователя надо довести информацию о ваших союзниках. Если нельзя называть имен, можно написать, например, «человек, хорошо знающий Х, рассказал…»
3. «Герой» расследования должен знать, что публикация – это не точка в истории. Если в PS написать, что «мы направили журналистский в запрос в администрацию президента (вариант – прокуратуру и пр) – это дополнительно обезопасит автора расследования, потому что «герой» будет знать, что автор – не эксклюзивный носитель информации.
После вводной части перешли к работе в режиме: вопрос-ответ-обсуждение…. «Мой» день пролетел как-то уж больно стремительно….
Journal information