
Перегруз самолета Ту-154 на 10–12 тонн не мог стать причиной крушения авиалайнера в акватории Черного моря близ Сочи 25 декабря 2016 года. В этом убежден наш эксперт, опытный военный летчик, имеющий более 10 тысяч часов налета, из которых около 4 тысяч — командиром экипажа Ту-154. Он сообщил «Новой», что может дать официальные показания комиссии по расследованию сочинской катастрофы и обосновать свою версию трагедии. Редакция «Новой», в свою очередь, может предоставить комиссии по расследованию катастрофы персональные данные и контактный телефон ветерана военной авиации, выступившего экспертом газеты.
...Эксперт «Новой» версию перегруза Ту-154 считает несостоятельной:
— Не могу представить, чтобы в военно-воздушных силах появились летчики-камикадзе, принимающие решение о взлете, не зная, перегружен самолет или нет. Погрузки и дозаправки самолетов, конечно, производят наземные службы, но обязательно под присмотром технического состава экипажа и второго пилота. Мышь не проскочит. Это аксиома, — рассказал мой собеседник. — К тому же 10 тонн — это много, но это не катастрофичная перегрузка для современных самолетов.
...Наш эксперт продолжает придерживаться версии, с которой «Новая» уже знакомила читателей: взлет самолета Ту-154 осуществлял нештатный экипаж. Ее суть: штатный командир экипажа Ту-154 во время взлета выполнял функции второго пилота, впрочем, находясь на своем месте, а взлетал пилот, имевший большой летный опыт, но на других типах самолетов, например на Ан-72.
Согласно версии нашего эксперта, командир экипажа Ту-154 занял свое место в салоне, но справа от него, в кресле второго пилота, находился не член экипажа, а «посторонний», не имеющий права там находиться, — не только не обученный и не допущенный к полетам на данном типе самолета, но и не внесенный в полетное задание офицер, старший по званию и должности
Сегодня наш эксперт добавил аргументов к своей версии.

— Вот фотографии, опубликованные в прессе, — показывает мой собеседник. — Вот на этом снимке прекрасно видно, что шасси находились в выпущенном положении. Вот стоит одна из стоек. Толстая короткая деталь, которая «лежит» на тележке, и узел подвески к центроплану обведен тонким красным овалом — это собственно амортизационная стойка. Длинная тонкая деталь, обозначенная жирной красной стрелкой, — цилиндр уборки/выпуска шасси. Ее длина соответствует длине этого цилиндра при выпущенном положении шасси, как у самолета, стоящего на земле. Когда шасси убираются, шток цилиндра уборки под действием давления гидросмеси выдвигается, отталкивая стойку назад, и переворачивает тележку шасси таким образом, что последняя пара колес становится по полёту первой, при этом цилиндр уборки становится значительно длиннее, чем на снимке.
Наш эксперт показывает еще одну фотографию:

— Это другая стойка шасси с оторванной передней парой колес. Оторваться колеса могли лишь при ударе о воду. Вывод очевиден: шасси было выпущено. А вот снимок левого крыла. Что мы видим? Закрылки в убранном положении.

Мой собеседник негодует:
— Уже после нашего разговора в марте была обнародована «запись разговоров в кабине самолета».
На записи в абсолютной тишине слышна спокойная команда «Закрылки убрать», а через десяток секунд слышен крик: «Падаем!» Между тем есть «Технология работы экипажа Ту-154». Этот документ неукоснительно выполняется всеми летчиками, летающими на этом типе самолета. Согласно «Технологии», после команды командира «Закрылки убрать», второй пилот говорит: «Закрылки убираю».
Затем штурман докладывает: «Закрылки убираются синхронно, стабилизатор перекладывается». Когда закрылки убраны, штурман докладывает: «Закрылки, предкрылки убраны, стабилизатор — ноль, табло РН, РВ не горят». Ничего этого нет в обнародованной «записи разговоров в кабине самолета».
Мой собеседник предполагает, что от нас хотят что-то скрыть. И именно поэтому «слили» в паблик или запись, на которой затерли «посторонние» голоса, или это и вовсе запись, не имеющая никакого отношения к сочинской катастрофе.
Journal information