Но сесть в самолет моим коллегам из «Новой» не удалось. Потому что в аэропорту у журналистов и депутата Мосгордумы Сергея Митрохина попытались изъять эти самые пробы. Лена и Юрий решили остаться в Норильске…
И это решение оказалось большой журналисткой удачей. Дело в том, что если бы Костюченко и Козырев вылетели в Москву 27-го, как планировали, то 28-го не приняли бы участие в экспедиции к хвостохранилищу Талнахской обогатительной фабрики, принадлежащей «Норникелю».
Вот что пишет Костюченко: «28 июня мы зафиксировали слив зараженных вод с хвостохранилища Талнахской обогатительной фабрики, принадлежащей «Норникелю». Жидкость хлестала через две 450 миллиметровых трубы с бешеной скоростью — она выкачивалась насосами из хвостохранилища и перекачивалась через бьеф.
Водой ее было назвать сложно — жидкость пенилась как шампунь, имела резкий химический запах и очевидно убивала живое. Мы видели пожелтевшие лиственницы по течению ручья (ручей шел по уверенно пробитому руслу), видели мертвое озеро, в которое выливался ручей. Палки из воды — бывшие деревья. Вдоль береговой линии деревья тоже уже погибли, но пока имели кору.
Уже через несколько часов «Норникель», а следом за ним Светлана Радионова, руководительница Росприроднадзора, в практически одинаковых формулировках объяснили произошедшее. С их слов, сброс был аварийным, экстренным — при проведении гидравлических испытаний трубопровода горячей воды и «вследствие обильного ливня» вода в хвостохранилище резко поднялась. И «эксплуатационный персонал» решил сбросить воду на «прилегающую территорию».
Я считаю это ложью. Мы считаем это ложью.
Почему? Потому что у нас есть доказательства, что слив происходил и 8 дней назад».
Подробности в публикации «Деревья в озере с этой водой стояли мертвые»
Полицейские и Василий Рябинин идут к месту сброса. Фото: Юрий Козырев / «Новая газета»
Так или не так?
Journal information