У меня нет никаких сомнений, что уголовное дело в отношении Дмитриева – сфабриковано. Подробнее о том, на чем основана моя убежденность можно прочитать здесь.
Дмитриева дважды фактически оправдывал Петрозаводский городской суд. В апреле 2018 года, когда для приличия ему оставили «незаконное хранение» нестреляющего ружья). И в июле уже 2020 года, «когда после отмены приговора Петрозаводский суд вновь оправдал его в части «порнографии» и «развратных действий», а по «насильственным действиям» в отношении приемной дочери назначил наказание ниже низшего предела в 4 раза (!). Ничем, кроме отсутствия в деле доказательств, это решение объяснить нельзя: судья не решился взять грех на душу. Но такие люди нашлись в Верховном суде Карелии» (отсюда).
Согласен с членом СПЧ Леонидом Никитинским, который написал: «Общественная поддержка, которую оказывали и, несомненно, будут продолжать оказывать Дмитриеву российские и международные правозащитники, ученые, историки, лучшие писатели и журналисты, — сработала против него. Режим исходит из принципа: не уступать «давлению» при принятии как политических, так и судебных решений, а в случае Дмитриева эти две категории совпали — о том же свидетельствует и пропагандистский залп накануне…» (отсюда).
Еще в конце 80-х, на закате СССР Леонид Васильевчи Никитинский, в то время совсем молодой журналист, в одной из своих публикаций впервые применил слово БЕСПРЕДЕЛ. Это слово давно вошло в обиход. 13 лет колонии строго режима за преступление, которое Юрий Дмитриев не совершал – это и есть беспредел.
Фотография Юрия Дмитриева отсюда
Journal information